А вернуть долг, на ум не приходило?

Никогда КГБ не сообщало причину отказа. Нет, и все! У брата на работе два года утрясали списки тех, кто должен был поехать на трехмесячную стажировку в США. По договоренности ехать должны были 15 человек. Некоторым отказали уже за несколько дней до отъезда. Никто не получил объяснения, в чем причина отказа. Ездили в США  в 1979-м.

Еще рассказ об отказниках:

Первыми евреями, с которыми я встретился по приезде в Москву в 1973 г., были Владимир и Маша Слепак, которые за три года до этого подали прошение с просьбой разрешить перебраться в Израиль. В то время трехлетнее ожидание ими разрешения казалось невыносимым. Я вернулся в США, но поддерживал с ними отношения и продолжал следить за их судьбой по сообщениям газет. В конце концов, в 1987 году (через 14 лет после нашей встречи и через 17 лет после того, как они впервые обратились за разрешением на выезд), Слепакам было позволено уехать в Израиль.
Ведущий еврейский активист Владимир Слепак стал самым известным из отказников-евреев, которым СССР отказывал в выдаче разрешений на выезд из страны. Советские власти часто не давали никаких разъяснений по поводу отказа в выдаче выездных виз, хотя нередко мотивировали это соображениями государственной безопасности. Слепаку было заявлено, что раз он когда-то работал инженером, то есть опасность, что он выдаст Западу государственные секреты СССР. Подобное объяснение звучало абсурдно, так как Запад давно уже обладал более передовыми технологическими знаниями, чем те, которыми владели Слепак и несколько тысяч других отказников. Один из них, Вениамин Богомольный, даже вошел в «Книгу мировых рекордов Гиннесса» как «самый терпеливый»: он ждал разрешения на выезд в течение двадцати с половиной лет (с 1966 по 1986 г.— с того времени, когда ему было двадцать лет, до тех пор, когда ему исполнилось сорок).
Положение отказников было ужасным. Как только они обращались за разрешением на выезд, их тут же вышвыривали с работы; поскольку в коммунистических обществах правительство было единственным работодателем, для них становилось невозможным найти другую работу.
http://www.istok.ru/library/jewish-educ … _2114.html

По-моему, убеждать бесполезно. Какие бы факты и вполне убедительные многочисленные ссылки ни приводились, следует только одно - "не убеждает!".
В царской России была самая большая еврейская диаспора в мире. Цифры в разных источниках назывались разные. Минимальная из тех, что встречала, - около 6 миллионов. За сто с небольшим лет численность евреев в России уменьшилась до нескольких сот. Подавляющее большинство бежало от погромов (реальных или предполагаемых, как было, например, в конце 80-х), от государственного антисемитизма. Конечно, и бытовой антсемитизм играл какую-то роль. Но все же именно государственный антисемитизм был основной причиной для большинства выезжающих. В царской России государственный антисемитизм не скрывали - в отличие от СССР, где формально декларировался интернационализм.  К слову, не только евреи  оказывались в отказниках. Это  распространялось и на советских немцев, которые смогли массово выехать из СССР только при Горбачеве.
Основным органом, определяющим выпускать или нет, был КГБ. Туда стекались все заявления на выезд, в том числе даже по туристской  путевке или на гастроли. Страна жила много лет за железным занавесом!

Честно говоря, уже противно! Человек безаппеляционно рассуждает о том, чего совершенно не знает.

"В связи с упразднением Главного управления милиции МВД  СССР , которое ранее занималось вопросами  выезда  и въезда, постановлением Совета Министров  СССР  от 13 января 1960 г. функции, относящиеся к регистрации и учету иностранных граждан, а также оформлению и выдаче  разрешений   на   выезд   за   границу  и въезд  в   СССР , были возложены на  КГБ  СССР".
http://www.svrpu.ru/psv/3815/0080.shtml

"Листьева зачислили на факультет международной журналистики. Вскоре он был включен в состав группы студентов для прохождения преддипломной практики в одной из зарубежных стран. Оформление документации на выезд шло через КГБ. Кандидаты подвергались тщательной проверке со стороны соответствующих подразделений госбезопасности. Проводилась так называемая "установка по дому", в ходе которой собирались данные об образе жизни и родственниках кандидата на выезд за границу.  Осуществлялись подобные "установочные" мероприятия 7-м отделом УКГБ по Москве и Московской области. Этим подразделением проводилось наружное наблюдение (слежка) за объектами оперативной заинтересованности Московского управления и "установки по дому" для всех оперативных и кадровых подразделений центрального аппарата КГБ и его московского филиала. Кроме того, "установки" проводились по запросам подразделений, осуществлявших проверку советских граждан, оформлявшихся для выезда за границу: в командировки, по частным делам и в качестве туристов. Такая проверка называлась "специальной" и подразделения, ее осуществлявшие, соответственно, назывались "подразделения спецпроверки".
    В отношении Листьева в процессе "установки по дому" были получены сведения, характеризующие его и его близких родственников с отрицательной стороны. В деле спецпроверки (такие дела имелись на всех советских граждан, оформлявшихся на выезд за границу) на Владислава Листьева имелась справка: "Известен 3-му отделу 5-го управления КГБ СССР". Подобная терминология означала, что проверяемый либо состоит в агентурной сети органов госбезопасности, либо изучается в качестве кандидата на вербовку.  Понятно, что из-за негативной информации, собранной про Листьева и его семью, несмотря на заинтересованность 5-го управления, в выезде Листьеву за границу было отказано. Листьев был также выведен из состава группы студентов, отобранных для преддипломной практики за границей.
    При отборе кандидатов на работу в советские средства массовой информации, прежде всего на радио и телевидение, их кандидатуры в обязательном порядке согласовывались с органами КГБ. Перевод на более высокую должность, как и прием в другие масс-медиа, также проходил под контролем госбезопасности".
http://territa.ru/load/1-1-0-1939

Та давай попробуем, вдруг получится. По крайней мере, я постараюсь тебя услышать.

Иногда, но не всегда,  вместе с отказом обяснение приходило из ОВИРа.
Двоюродному брату моей матери в качестве причины отказа было указано: Отъезд за-рубеж не целесообразен.
К тому моменту прошло 15 с его увольнения из армии, в звании рядового мотострелка, и все секреты которые он мог знать заключались в секретах переподования матеметики в спец-школе.
Также в практике МВД существовал штамп, (точно не помню но можно спросить у Саныча на ганзе) Дальнейшая переписка не целесообразна.
При появлении такого штамипа в деле, все дальнейшие запросы и письма, просто подшивались.

А я не обижаюсь, я удивляюсь.

Давно это было, к тому же, у меня есть основания предполагать, что моим предкам этого делать не приходилось.
А вообще, особой беды в этом не вижу, точнее - особой разницы между этим и составлением нынешнего договора о найме на работу, с поправкой на уровень развития производительных сил.

Что было в 1960 мне неизвестно. Посему, буду говорить только о том, что очевидно. А очевидно следующее:
Нора, странным образом, привела только часть статьи. Следующий абзац оной гласит:
"Дальнейшее укрепление международных связей СССР с другими странами потребовало изменения порядка выдачи разрешений, оформления документов и виз на выезд за границу и въезд в СССР, что предопределило принятие нового "Положения о въезде в СССР и выезде из СССР", утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 22 сентября 1970 г."
Теперь почитаем этот нормативный акт
http://www.lawmix.ru/docs_cccp.php?id=3003
Желающие могут сами поискать там хоть одно упоминание КГБ. Для ленивых, сразу скажу, что такого упоминания там нет.
Попросить что ли у Норы ссылочку на текст постановления 1960 года? Чтож, попробую.
Нора, прошу вас ссылочку на текст самого нормативного акта, а не на газету "Пограничник востока", где вы почерпнули приведённые вами данные.
Хочется ошибаться, конечно... но, сдаётся мне, что текстом постановления с упоминанием КГБ Нора нас не порадует. Впрочем, разговор ведь о 70-х, если не ошибаюсь?
Словом, самое время адресовать Норе её слова:

Типичная причина отказа носителю госсекретов.

Вот с этим трудно спорить. Даже по теории вероятности, должны же вы были хоть в чём-то привести данные соответствующие действительности. Именно ОВИР и занимался разрешениями на въезд-выезд.  Именно ОВИР направлял запрос в КГБ, где существовала специальная форма бланка, для таких случаев. На этом бланке указывалось, имел ли желающий выехать касательство до секретов страны или не имел. Результат проверки направлялся обратно в ОВИР.

Так вы вспомнили, как проходило собеседование при приёме на работу?

То, по какому поводу я хотел высказаться, уже проехало. Нет смысла поднимать его в этой теме. Наверняка еще раз вылезет, тогда обязательно скажу.

Очень жаль, что оппоненты не слышат меня - возможно, я неясно выражаюсь. Во всяком случае, я чувствую, что любые мои сомнения в антисемитской направленности определенных событий воспринимаются только в черно-белом варианте вида "а что, и мордой жидовской никто не называл?". Называли, не сомневаюсь, по крайней мере, верю на слово. Такая грубость - это конкретный пример, конкретного быдлячества. А вот по остальным случаям ИМХО есть определенная натяжка. Раскажу, в качестве пояснения, эпизод из собственной жизни:
на вступительных экзаменах в институт, на первом экзамене - письменной математике - мне, я в этом практически не сомневаюсь, занизили оценку. Когда я обратился в приемную комиссию, у меня отказались принять апелляцию, мотивировав это тем, что для меня эта оценка не критична, и прозрачно намекнули, что перед устной математикой нет смысла портить отношения с комиссией. Убедить таким образом вчерашнего школьника было не сложно. Экзаменационную работу мне посмотреть не дали. Пятерка за данный экзамен для меня была действительно не критична, но если бы у меня перед этим не отобрали золотую медаль, которую сначала присудили, и я поступал бы по конкурсу медалистов, то скорее всего оказался бы в пролете. На втором, устном, экзамене по математике меня тоже пытались срезать - после ответа на основные и дополнительные вопросы, экзаменатор задал еще один вопрос - простой, но принципиально в курсе средней школы не решаемый (второй семестр матанализа). Когда я на него сходу ответил, он выспросил, из какой я школы и как зовут математичку. Как оказалось, позже он поплелся в мою школу, нашел учительницу и пожаловался ей, что я лишил его волшебного вопроса, которым он 15 лет кряду срезал на экзаменах всяких зазнаек и выскочек. Но я мог и не ответить, и завалил бы и второй экзамен. Если бы я был евреем, то мог бы создать из всего сказанного прекрасную антисемитскую историю, а так - ну определенные трудности, которые пришлось преодолеть. Вот поэтому я и высказываю сомнения.