На праздновании годовщины независимости была в Южной Осетии, ездила в Ленингори налаживать подаренный в русскую школу компьютерный класс и отвезти диски с обучающими и развлекательными программами для детей. На месте все выглядит куда доходчивее, чем на картах Google maps и с экрана ТВ. Напишу про то, что можно изложить нейтрально.

Русские (и осетины) в Ленингори из школы были изгнаны в полуразбитое здание бывшего интерната. Туалет во дворе в виде деревянной халупы. Внутри школы чистенько (учителя помыли), но все ободрано. На новую школу Россия выдает 20 млн. Детей на новый год набрали. В Ленингори до сих пор переход границы грузинам свободный. С 26 августа там около погранцов на огороженной полянке работал наш полевой госпиталь для населения. Подъезжаем – и вижу очередищу из баб у прохода в заборчике. Спросила у учительниц – это, оказывается местное (и, похоже, не очень местное) грузинское населения набежало на халявную лечебу. Хотя накануне шипели и морщили нос «какие там у русских врачи!». Учительницам нашим при мне пробиться сквозь выставленные локти так и не удалось. Надеюсь, хоть потом прорвались.
Кстати, в здании администрации кроме наших на складе еще лежали компьютеры для чиновников и прочая техника. Так что есть, чем уровень обслуживания поддержать.
Электричество там из Грузии. Если оттуда слышат русскую речь в поселке – отключают свет. Но - по дороге от Цхинвала до Ленингори (87 км и 4 часа езды) уже стоят опоры электросети и натянуты провода. До Ленингори доведут вроде бы к концу сентября.
Наши пограничники (судя по рассказам в местных газетах) живут хоть и в походном порядке, но с горячей водой, едой, ноутбуками и нормальной связью. Служат контрактники.
Вообще быт в Цхинвале тяжелый (на мой взгляд). Вода подается два раза в сутки. Привыкли жить с рукомойником и мыть посуду в тазике. Отопление зимой – газовыми печками в квартирах, причем газ – от плиты кухонной. Лифты не работают с распада СССР. Крыши заменили на новые после обстрелов, но до сих пор в домах на разных этажах есть выбитые черные дыры вместо квартир. Частный сектор разрушен – 600 домов.
На полянке составлены сожженные остовы легковых машин – это все, что осталось от тех, кто пытался вырваться из ада.
Народ там от всего, пережитого за 18 лет, по-моему, еще не отошел. Туда надо бы технических руководителей, спокойных и на эмоции скупых, и врачей для психологической помощи. Или широкополосный Интернет – чтобы люди могли больше общаться со всей остальной Россией, чтобы прошла жуть 18-летней клаустрофобии.
В гостинице «Владикавказ» горничная (осетинка) злобновато мне пожаловалась, что южане работать не хотят, сидят и ждут, когда им все сделают. Молодой человек, с которым я там общалась (участник прошлогодних боев), тоже сказал в сердцах, что они все переживают, а надо бы брать лопаты и каждый день хоть канавы копать под новые трубы.
Кстати, про работу. Осетинам выдавали МИДовские паспорта, поэтому ИНН у них нет. А без него на работу в российские фирмы не берут. Поэтому малярами там работают чеченские женщины.
Но они всё переживают. Что ж, отходняк может долго тянуться, если уж стресс длился 18 лет. И действительно, уехали оттуда самые шустрые. Но, с другой точки зрения – те, что остались – самые стойкие. Потому что до лавки в России – 100 км по Транскаму до Рукского тоннеля, и там еще не сразу. А до грузинской лавки – километр. Но там могут вместе с буханкой хлеба избить или еще чего хуже. Есть такое  бывшее грузинское село Эрдеви. Это там они живьем закопали осетин из автобуса. Потом какой-то старик из села покаялся (после победы, ес-с-сно). Раскопали. От села теперь остались остовы домов. (Кстати, по федеральному закону РФ «О захоронениях» №8 от 1996 г. на месте массовых захоронений никаких построек быть не может. Никогда).
Осетины возвращаются. Сама с таким разговаривала в Ленингори. Еще понравился мне на празднике пуска газопровода мужик лет за 60, типичный red neck с седыми волосами, крупный, высокий. Его называют «наш американский зять» потому, что он действительно американец. Влюбился, женился, приехал к жене. И воевал как все.

Выводы.
Если история чему учит, то в Российской империи вокруг Владикавказа местных прослаивали поселками сунженских казаков. Большевики их расказачили – согнали с земли и часть поубивали. Теперь имеем обострившуюся дружбу народов.
Беловежский сговор 18 лет тому назад был-таки действительно преступлением. Прав ВВП: распад СССР – катастрофа. Потому что даже при разводе двух нормальных людей приходится договариваться –  хотя бы про детей, книги. Даже если не делить барахло. А эти 3 жадины кинули всех. Не вспомнили про национальные заморочки, про русских на оставляемых территориях, про имущество (общее, кстати, а не «титульной» нации). Вообщем, они другие республики не спросили, и те в свою очередь крутились как умели.
Часто слышу от людей, как бы помягче выразиться, среднего уровня образования и социального положения, категоричные высказывания о том, что Кавказ – это дыра, туда уходят наши деньги. Почему-то намерение Миллера на 60 млрд ненужный газоскрёб в Питере строить ровно на те же народные деньги или дачка его за $50 млн в подмосковье в виде Большого Петергофского дворца с аналогом Нижнего парка там же как-то народ меньше волнуют. На эти миллеровские «изыски деревенщины» машут рукой – что мы против него, все равно возьмёт. А вот защита рубежей Родины вызывает злобу. Как бы людям объяснить, что если сдадим этот кусок Российской империи – вскоре действительно придётся драться под Рязанью? Тем более, что осетины за 18 лет мучений если бы уж хотели нас продать – продали. Не за бабло, так за страх. Но не сдали. И, кстати, если кто сомневается, что нас ждёт, если отступим – пусть в Беслан съездят, полюбуются на «светлое будущее».
А для меня там единственно что тяжело было – все, услышав русскую речь, подходят и (если женщины) гладят по руке и говорят «спасибо». Мужики сдержанно благодарят и желают здоровья детям. А я то что – я ведь не воевала за них.