Aug. 27th, 2012 at 1:20 AM

Тюрьма – мой дом

Продолжим цикл заметок о тюремных приключениях. Пользуясь случаем, поблагодарю всех тех, кто отозвались на просьбу о помощи. Среди них кроме тех, кого я привык считать своими друзьями, немало и едва знакомых и полузнакомых людей. Признаюсь, это заставляет думать о людях лучше, чем я привык. Сам помогал многим и частенько бесплатно, но всегда считал, что если хреново будет мне, то хуй кто поможет. Отрадно, что это не так.

А пока – под катом очередные заметки о тюремной жизни.

Большинство из нас, рожденных в СССР и выросших во времена «перестройки» и 90-е, так или иначе сталкивались с таким явлением, как тюремная проза. От классиков типа Солженицына и Шаламова до подражателей рейтингом пониже, почти у всех есть следование определенному канону. Арестованный (как правило несправедливо) испытывает страшные страдания, унижения, гнет системы, и неизменно страдает от уголовников, которые заодно со служащими застенков зловещей Системы.

Так вот, по моим наблюдениям, такая позиция – полная ебанина и хуйня. Нет, при желании на тюрьме так жить, безусловно, можно – при соблюдении пары нехитрых условия: нужно быть хуйлом по жизни и не уважать себя. Во всех остальных вариантах тюрьма лишь будет способствовать определению твоего истинного места в жизни – кому что положено, безотносительно статуса, денег, шмоток и прочей мишуры. Причем таковое положение вещей воспринимают примерно одинаково что конвоиры и хозобслуга, что сокамерники. По моим наблюдениям, именно в замкнутой обстановке наиболее наглядно проявляется социальное неравенство, причем построенное не на статусе, а на сути человека.

По ст.91 УПК меня задержали на 48 часов, и когда я скинул часы и документы адвокату, у меня остались тапочки на босу ногу (1 пара), трусы, шорты и футболка, которые на мне и были надеты. Больше не было ровным счетом нихера. Передачи в ИВС не приняли и именно так после суда я поехал в СИЗО №1. Со мной на этапе пацанов не было видно из-под сумок и баулов – и тут я, как  курорта, в шортах и тапках, с пустыми руками. После прохождения карантинных процедур – фотографирования, осмотра, шмона, нас повели в баню, и как-то так вышло, что прямо там я обзавелся сменой белья, новой футболкой, мочалкой и мылом. Причем самоорганизовалось оно по принципу «оно само» - после того, как все познакомились и выяснили, кто тут за что оказался. Так меня впервые натурально одела тюрьма – причем отнюдь не в хозяйскую робу.

Из бани, после того как я заблаговременно вскрылся, заехал я на тюремную больничку, напару с мрачным и бывалым парнем по имени Андрей с шестью судимостями и жуткой раной через всю спину и почти оторванной ноздрей. Забегая вперед, отмечу, что лучше всего отношения у меня складываются с ранее судимыми по серьезным статьям – бандиты, убийцы, ОПСовцы, люди. Которые и в мире решали вопросы. Их характеризует жесткая воля, ум, хитрость и совершенно охуенный запас прочности. Пуская многие из них и далеки от высот образования и культуры, но у них правда есть чему поучиться.

На больничке после ИВС оказалось весьма неплохо: в камере, рассчитанной на 18 человек, я был седьмым обитателем. В длину от кормяка до окон – двенадцать шагов, в ширину – шесть. Контингент живет там не очень подолгу, оттого хата неухоженная. Но с порога тюрьма меня еще и накормила неплохим ужином.

Заехал я туда с одним продавленным матрасом, короткой простыней и железной миской – ни кружки, ни ложки мне не дали. Очень скоро матрасов у меня оказалось два, которые впоследствии поменялись на один охуенный, а также нажились мыльно-рыльные принадлежности, мыло, шампунь, нормальная посуда и приличное количество жратвы. Это никто не делал извне, так вышло опять же «оно само», после налаживания отношений с сокамерниками и просмотров всей хатой сюжетов в новостях о моем аресте по 4 каналу и у любимого медиа-героя СИЗО – Иннокентия Шеремета. Вообще я всегда подозревал, для кого делаются новости 9 1\2 и на чей вкус ориентируется Кеша – да-да, именно на них, то есть  «нас», гыгы. В любом случае, от души его благодарю, т.к. сюжет с магическими словами «ОПС», «убийства» и со ссылками на жуткие подробности типо расчленений, чрезвычайно улучшили мою жизнь и ее качество. С блогосферой у местных обитателей так себе, ЖЖ немного не их формат. А тут…такая слава. Вокруг практически сразу же образуется зона комфорта – почти как если взять в руки молоток.

…

Теперь вернемся к теме заголовка. Нет, я не дал ебу и не решил, что мне тут положено жить на постоянной основе до конца дней своих. Суть в другом. Я начал свою мысль с того, что это для некоторых на тюрьме стремно, грязно и хуево, а для некоторых нет.

Секрет в том, что в тюрьме бытие отражает не столько сознание, сколько твое собственное отношение к быту и к тому, что ты тут делаешь. Так вот, если охота сидеть со страдальческим ебалом и думать о том, как тебя заточили, и так делают все кругом – так и будет. Но можно и по-другому: понять, что тюрьма – это дом, в котором ты живешь, пускай и временно. Для меня это стало открытием своего рода – одно из того, чему научился у более опытного контингента. Речь, кстати. Не о каком-то аутотренинге, а о вполне конкретных действиях и поступках.

…

Когда с больнички я попал в обычную хату, то поразился тому, что увидел. Во-первых – чистота. Все, что можно мыть, моется с мылом, чистейший унитаз с нормальной крышкой, до мелочей продуманный быт. Водопровод, средства гигиены, стирка – все сделано максимально удобно, и в таком состоянии поддерживается обитателями. Сказать честно, в обычном быту у меня всегда был куда больший свинарник, чем в хате.

Изменение отношения к окружающей действительности меняет и качество жизни. Выходит, что тут не кромешный ад и пиздец, как оно видится с воли, а тоже жизнь, просто совершенно другая, со своими отрицательными и некоторыми положительными сторонами.

Именно тут я понял, что наконец-то перестал торопиться. За последние годы очень о многом я думал – нет, не сейчас, я подумаю об этом потом…А пока отвечу на звонок, проверю почту и прочитаю комментарии в ЖЖ. Так и проходят мимо многие интересы, книги и идеи, а всего-то надо было достаточно времени, чтобы не торопиться и подумать. Местная библиотека дает массу любопытных возможностей – причем наиболее целые и наименее востребованы те книги, которые нужны мне. Немало времени и размышлений мне подарили монография об истории ислама и этнографическое исследование исламской культуры, а потом – для разнообразия, разбираться в перипетиях перевода текста Евангелия на современный русский язык, и знакомство с чудесным репринтным изданием – переводом Нового Завета одним из моих любимых героев русской истории XIX века К.П. Победоносцевым. Поймал себя на мысли, что если бы не текущие обстоятельства – хрен бы нашел время на этот совершенно чудесный и поэтический текст с дореволюционной орфографией.

Так тут со многим. Давно думал: то-ли доучить немецкий, чтобы воспринимать в оригинале многие ценные для меня тексты и либретто тех же опер Вагнера; то-ли выучить итальянский, чтобы прочитать в подлиннике Данте. На воле все это было где-то в нереалистичных планах «на потом» -  а тут вполне вижу реальность их осуществления. Кстати, о музыке. Мне всегда было легко удерживать в памяти целые симфонические произведения, как и длинные отрывки опер, и по желанию , слышать их в своем мозгу. Никогда не думал, что эта способность, доставшаяся мне от деда-дирижера, пригодится вот так, но пригодилась.

Если посмотреть с другой стороны, то тут просто охуенно выходит спать, жрать и проводить время воронкой кверху. Я за последние десять лет столько не отдыхал (а в последующие 10-15, пожалуй, придется, гыгы). От нервов за последнее время я сильно похудел, что заметно на крайних фотках, а тут прямо чувствую, как отжираюсь. Начал активно тренироваться на прогулках. Каждая прогулка – тренировка. Открывать на централе филиал СНБ-66 пока постесняюсь, гы-гы, хотя сам двигаюсь помаленьку.

Так что по сути традиционные опасения о том, как тут живется, не оправдались. Больше всего я боялся скуки и того, что начну тупеть. Как раз это тут точно не грозит. Из этой жизни можно извлекать немало полезного – кое-кто с серьезных сроков и бизнес привозит, ну и если позволяют масть и статус – то серьезные связи. Тут кого только нет, от разной шелупони до матерых ОПСовцев, Федулева и Контеева.

Некоторые встречи вообще доставляют неимоверно – из серии «нарочно не придумаешь». Было у меня занятное дело, как полтора года судился по делу про телесные повреждения в Первоуральске, со стороны оппонентов работал старый и матерый адвокат Злоказов, 1949 года рождения. По итогам мы там досудились до примирения сторон – за исчерпанием денег у клиентов. Там и познакомился со Злоказовым отцом и сыном, младшему из которых уже за сорок. И тут их закрепили в СИЗО №1 за торговлю оружием, а торговали адвокаты всем, от травматики до Кедров и гранат.

…И тут встречаемся мы со Злоказовым на «слежке» - со старшим. Были очень рады встрече, гыгы, по ходу как и в суде и тут у нас «ничья». Поскольку мой же следователь по особо важным делам (а трудится вокруг меня целая бригада из двенадцати следователей по особо важным делам и два десятка оперов) рассказал, что несколько лет назад он же вменял Злоказовым 126-ю статью УК РФ «похищение человека», т.е. в аккурат  ту же квалификацию, с которой начались мои приключения. Тут в натуре не знаешь, то-ли плакать, то-ли смеяться – даже следователь тот же самый, да и в оружии эти господа волокут.

По сути, в общем и целом, если бы сюда добавить ватное одеяло, ноутбук и красивую девочку вместо сокамерников – я бы тут совершенно добровольно посидел годик. А что – дети маленькие не орут, никому от меня ничего не надо, кроме следователя, дело всего одно – собственное, телефон не орет, мозги не ебут. Хорошо кушаешь и много спишь. Поглядим, как оно выйдет, но вообще тут наблюдается тот же эффект, что у Ройзмана в Фонде – у тех, кому положена хорошая жизнь, ебало отрастает поперек себя шире.

Ну и последнее – странным образом тут приходят в порядок нервы. Когда даже весьма отдаленное будущее кажется очень предсказуемым, поскольку нетрудно догадаться, где ты его проведешь, как-то неохота торопиться, да и некуда особо.

Очевидно, что такой взгляд на мир – далеко не для всех. Во-первых, сильно радует тот факт, что мне 26 лет. Проблема может повернуться по-разному, но выйду я в по-любому дееспособном возрасте. Во-вторых – многое и успел сделать, что будет двигаться все равно, даже без моего личного участия. Проекты все равно живы и я верю в людей, которые не дадут им загнуться. Многие сильнее всего трясутся за личную безопасность – но и тут у меня определенно не как у всех. Если следовать известной пословице, то жизнь в последнее время была точно как у картошки: то-ли по весне посадят, то-ли по осени уберут. А до осени осталось очень мало времени – на дворе август, гыгы. В тюрьме точно целее буду – пока что. Тут меня всячески охраняют и оберегают: и забор, и сигнализации, и решетки, и вышки.

P.S. А вот о чем реально хочу попросить пацанов, кто не равнодушен к ситуации, - поддержать Любочку fla_guns. Коль скоро в этом тексте говорил о себе – все оно и правда так, но в сложившейся ситуации за пределами собственного эгоизма больше всего бесит невозможность полноценно помогать своим. Так что всех, кто не забывает и что-то делает – буду должен и не забуду.

Ох вы недоделанные геббельсята! Пламенные чуровцы гнезда Суркова! Усретесь увязывать, ушлепки! 

А вот с Платоном Маматовым дело Федоровича увязывается напрямую. Бесстрашные ботоводы, виртуальные бойцы информационных войн! Бздиловатые анонимные наемники.

И с администрацией губернатора Свердловской области тоже нормально увязывается. Ничего не напомнить?