Не вижу поводов для недовольства.
Данное фото используется, в попытке разобраться в случившемся.

вот наткнулся:

ВЕРСИЯ ОЧЕВИДЦА
(часть 1)
Итак, 23 января 1959 года в лыжный поход по северу Свердловской облас-ти отправляется группа туристов, студентов Уральского политехнического ин-ститута.
Состав:
 Игорь Дятлов (руководитель группы)
 Зина Колмогорова
 Рустем Слободин
 Юрий Дорошенко
 Юрий Кривонищенко
 Николай Тибо-Бриньоль
 Людмила Дубинина
 Александр Золотарев
 Александр Колеватов
 Юрий Юдин (выбыл при выходе на активную часть маршрута)

31 января группа предприняла попытку выйти на хребет Поясовой камень в районе, который теперь носит название «Перевал Дятлова». Но из-за сильного встречного ветра и мороза туристы вынуждены вернуться в лес, в верховья реки Ауспия.
На следующий день, 1 февлаля, решено не тащиться на гору Отортен со всем грузом, а создать так называемый «лабаз», забазировав там основную мас-су снаряжения, налегке подняться на этот самый Отортен, потратив на это 2-3 дня, а потом вернуться к грузу и направляться дальше к Ойкачахлю.
В этот день встали поздно, часов в десять, и провозились с устройством «лабаза» часов до трех дня. Зимний день короток, но группа все равно двину-лась вперед в преддверии сумерек, потому как и речи не было о том, чтобы до темноты залезть на гору. Наоборот, Игорь Дятлов решает, что группе не повре-дит тренировка «без отрыва от процесса похода». В будущем предполагался по-ход аж на Полярный Урал, поэтому не плохо было бы потренироваться в «хо-лодной ночевке», т.е. когда в палатке ночью печка не топится.
Сам Игорь Дятлов как-то раз уже ночевал таким вот образом, «по холод-ному», но у остальных ребят такого опыта не было. В общем, решено ночевать прямо на склоне и печку в палатке не топить. К тому же такая ночевка на дру-гой день сэкономит время для набора высоты, ведь группа будет уже на полпути к вершине.
Сказано, сделано. Пошли. А навстречу – сильнейший ветер, сравнимый разве что с ветром, возникающим при взлете винтового самолета, навстречу сильная поземка, да и температура постепенно опускается. Снега на склонах немало, примерно по колено, поэтому идут на лыжах.
Из-за этой самой поземки и сбились в ориентирах. Вместо склона Оторте-на поднялись на склон горы 1709 (Холатчахль – Гора мертвецов). Решено зано-чевать, поскольку возвращаться назад и снова двигаться на Отортен смысла не имеет, да и «холодную ночевку» запланировали.
Место выбрали вроде бы неплохое, в небольшой такой ложбинке, не дохо-дя до вершины 150 метров. Сам склон некрутой, лавины можно было не опа-саться.

Палатку ставят уже в начинающихся сумерках, и Люся Дубинина фото-графирует это событие на фотоаппарат. Решено сделать в снегу склона неболь-шую ступеньку, на эту ступеньку полозьями вверх уложить 8 пар лыж, потом поставить палатку, которую укрепить на растяжках между лыжными палками. Спереди и сзади палатки ставят еще по лыже – из 9-й пары.
.
Палатку ставят «по штормовому», поперек склона. Палатка эта примеча-тельна. В длину она будет аж 5 метров, так как сшита из двух обычных палаток. Поэтому она имеет два выхода-входа, защищенные от снега пологами из про-стыней.
Установкой палатки занимаются парни. Игорь Дятлов, Саша Золотарев и Рустем Слободин расчищают яму для палатки, утаптывают площадку. Юра До-рошенко, Юра Кривонищенко и Саша Колеватов отваливают снег в сторону. Коля Тибо-Бриньоль на пару с Зиной Колмогоровой собирают печку, которая утром пригодится. А Люся Дубинина, как уже говорилось, сидит на снегу и фо-тографирует.
Погода отвратительная! Ветер так и свистит вниз по склону из-за перева-ла, гонит низовую поземку. Такую поземку туристы называют «молоком».
Установили палатку и, подсвечивая себе китайским фонариком, полезли внутрь. Теперь можно и отдохнуть…
Печку решили не топить до утра, потому как ночуют «по-холодному». Да и дров-то взяли с собою одно полено, чтобы утром растопить печку и прогреть намерзшую за ночь палатку, да и отогреть на ней ботинки. Днем предстоит вер-нуться к «лабазу», позавтракать у костра, и идти точно на Отортен.
Раз печку не топили, то и ужинать пришлось совершенно всухомятку: ко-рейкой и сухарями. Даже попить нечего. Есть, конечно, две фляжки спирта, – в ведра положены, – но не его же пить! Это – для растираниях при обмороже-нии…
Чтобы ночевка получилась максимально приближенной к реальностям, верхнюю одежду сняли, положили под себя, а сами в одеяла закутались. Лежат, тесно прижавшись друг к другу, дремлют…
Ногами легли к склону…
Дежурным на утро назначен Коля Тибо-Бриньоль, поэтому он укладыва-ется, почти не раздеваясь, только ботинки положил в общую кучу. На руку, ря-дом со своими часами надел часы Юры Дорошенко, чтобы подстраховаться на тот случай, если одни часы остановятся, или отстанут…

Времени примерно 12 часов ночи с 1 на 2 февраля 1959 года…

Небольшое отступление.
На самом перевале есть выходы горных пород в виде плит. Ветер дует сквозь них. Температура воздуха стремительно падает до – 20 градусов, поземка постепенно уменьшается, зато ветер усиливается. В этих условиях на перевале появляется «инфразвуковой свисток», испускающий губительные для человече-ской психики колебания. К полуночи «свисток» начинает работать в полную силу…

То, что в палатке становится СТРАШНО, замечают все. Проснувшись, ле-жат в темноте, прислушиваясь к шуму ветра за тонкими стенками старенькой брезентовой палатки. В стольких походах бывали, ночевали порой в глухом ле-су, и никаких эксцессов не было. А здесь ночуют на открытом месте, и почему-то становится страшнее и страшнее. Какое-то странное предчувствие появилось внутри. Ощущение такое, будто стены палатки, словно бетонные плиты, вот-вот рухнут на головы и погребут под собой…
«Как бы лавины не было», – произносит кто-то из ребят. «Ерунда», – авто-ритетно говорит Игорь Дятлов. – «Какая лавина? Склон-то совсем пологий. Да и не бывает в этих краях лавин». А сам тоже настороженно приподнял голову и вслушивается в шум ветра…
Первой не вытерпела Люся Дубинина. То ли от промозглого холода в па-латке, то ли от нервного напряжения ей очень захотелось в туалет, как говорит-ся, «по маленькому». Хоть какое-то осмысленное действие, чем вот так лежать и чувствовать, как непонятная тревога наползает буквально со всех сторон…
Взяв фонарик, Люся садится и хочет одеться. Но ни куртки своей, ни ша-почки найти не может…
Вслед за ней, в неверном свете фонарика, начинают шевелится другие. Кто-то тоже торопливо начинает натягивать одежду. Одеваются как-то странно. Например, куртку и шапочку Дубининой, кряхтя и матерясь сквозь зубы, – по-следнее с ним бывало крайне редко, – натягивает Саша Золотоарев.
Так вот кто сграбастал одежду девушки! Та пытается отнять куртку и на-тыкается на дикий взгляд блуждающих глаз…
Да и у самой Люси что-то происходит со зрением. «Неужели куриная сле-пота?» – думает она. Светит фонариком в лицо и едва различает его свет…
А ветер шумит, и кажется, что шумит он в голове, внутри головы…
Вот встает Коля Тибо-Бриньоль. Он и так спал, почти не раздеваясь, и ему осталось только надеть на голову свою любимую старую шляпу…
Натягивает валенок Рустик Слободин… А то не подумал, что и куртка те-плая, и брюки – где-то внизу, под ребятами…
Ботинки лежат, не поймешь где, в темноте не сыскать. Да и не стала Люся этим заниматься. Страшно, невозможно страшно в палатке оставаться…
Полураздетая, девушка с фонариком в руке выбирается из палатки. Вклю-чает фонарик и укрепляет его на «коньке» палатки, чтобы подсветить себе. Приседает неподалеку и через несколько секунд облегченно выпрямляется…
И тут происходит невероятное! Все выступающие части палатки, торча-щие вверх концы лыж и лыжных палок, да и сама Люся – ее вытянутые вперед руки, пальцы, – все начинает светиться мерцающим зеленоватым светом. А по-том начинает светиться воздух…

Снова отступление.
На склоне произошло обычное природное явление – полярное сияние. Но мы привыкли видеть его высоко в северном небе. Мало кто оказывался ВНУТ-РИ этого сияния, когда очаги холодного свечения, подобные «огням святого Эльма» появляются на всех выступающих частях ландшафта и предметов.
Вдобавок работает «инфразвуковой свисток», угнетая и ломая психику людей…
Возникает явление, которое северные народы называет «меречкание». У людей наступает странное состояние, когда они вскакивают с места и идут, идут неведомо куда…
А, может, и без «меречкания» хватило одного только инфразвука…

Он ужаса Люся Дубинина закричала…
Все вокруг мерцает, светится… В голове – грохот, какие-то вопли, треск… В палатку вернуться нельзя, потому что нет страшнее места сейчас, чем палат-ка! А склон за палаткой вздыбливается и начинает подниматься вверх, к темно-му ночному небу, – так видится в помраченном сознании девушки…
А из палатки лезет и вовсе нечто ужасное…

Не разбирая дороги, плохо одетая и в одних носках, Люся Дубинина бро-сается бежать вниз по склону…

Тем временем из палатки выбираются Золотарев и Тибо-Бриньоль, психи-ку которых тоже надежно «вырубил» инфразвук. Как безумные роботы, ничего не видя в темноте, они тоже устремляются вниз по склону. И тоже босые…

Инфразвук накрывает остальных в палатке. Им сейчас страшно, им невы-носимо жутко, им невозможно оставаться в палатке и искать одежду и ботинки. Они пытаются выбраться наружу, но запутываются в пологе длинной палатки.

Кто-то выхватывает нож, за ним «вооружается» другой…
Обезумевшие от ужаса люди рвут и режут стенки палатки, пытаясь вы-рваться из ее жуткого плена. Вылезти получается только в одну сторону – по склону. Противоположная сторона палатки обращена к снеговой стенке, и в разрез сыплется снег…
Наконец, из палатки выбрались все и дружно бросились вниз по склону, подальше от этого ужаса и странного сияния, прилепившегося к вершине «горушки»…

Как ни странно, но Дятлов Игорь выбрался из палатки последним. Хотел прихватить какие-то теплые вещички, но это было невыносимо страшно. В од-них носках, раздетый, он бросается вслед своим раздетым товарищам…

ВЕРСИЯ ОЧЕВИДЦА (часть2)

Они бегут, проваливаясь в глубокий снег, подгоняемые в спины ветром и ужасом, направляясь к темнеющему внизу, в 1,5 километрах от палатки, лесу…
Бегут по морозу, раздетые…
Бегут в полной темноте, ведь фонарик так и остался на палатке…

Впереди – метрах в 500, выступы каменных россыпей, курумники.
И вот, на эти промерзлые каменюки со всего размаху падает Коля Тибо-Бриньоль. Он просто не видел перед собою ничего, охваченный непонятным ужасом, и запнулся на склоне. Буквально кубарем пролетев вперед метра два, он с размаху врезался головою в один из камней…
Та старая шляпа, которую он любил носить, слетает от толчка, и он вреза-ется в курумник беззащитной головой…
Больше он самостоятельно не встанет, получив жуткую черепно-мозговую травму.

Характер склона меняется и постепенно ребята выходят из зоны действия «инфразвукового свистка», да и полярное сияние постепенно затухает. В его по-следних отблесках поднимают Колю. Саша Колеватов хватает его за руку, взва-ливает на спину и тащит вниз. Кто-то ему помогает…

Лес, стылое криволесье, ветрище и группа полураздетых молодых людей с раненым на руках….

Еще один получает травму…
Рустик Слободин, у которого только один валенок на ноге, поскользнулся на камнях и падает, крепко правой половиной головы. Получает сотрясение мозга, трещину в черепе, но, несмотря на дикую головную боль, может пере-двигаться…
Кроме того, он сильно исцарапал лицо и, кажется, повредил правый глаз…

Холодно! Холодно! Очень холодно в ночном лесу! Холод наваливается со всех сторон, буквально режет прикрытое лишь тоненькой одеждой тело, разди-рает лица и руки…

Постепенно возвращается способность здраво соображать.

Постепенно группа добралась до здоровенного кедра, стоящего в конце естественного прогала, небольшой просеки.
Но здесь они, между прочим, не задержались…

Игорь Дятлов хорошо помнил из карты, что где-то здесь, должен быть за-мерзший ручей. Нужно спуститься в его русло, и это защитит от ветра. Вырыть там в снегу пещерку, развести костер – это защитит от холода…

И все побрели туда, потащили не приходящего в сознание Колю Тибо-Бриньоля, повели за руку ударившегося Рустика Слободина…
А почему в лес не пошли? А потому что там зги не видно, можно пора-ниться и потеряться сослепу…
До ручья было 75 метров…
Склоны покрыты осыпающимся снегом, русло замерзло.
Голыми руками, совершенно окоченевшие на морозе, они рыли пещеру в снегу, потом вылезали на берег, ножом Юры Кривонищенко срезали вершинки пихт, снова спускались к пещере, укладывали пихты на дно. Наконец, положили на этот настил не пришедшего в себя Колю…
Развели какой-то костерок…

Люся Дубинина совсем выбилась из сил, совсем на ногах не стоит и до сих пор жутко напугана, говорит что-то вовсе несвязное. Съезжая по склону в овраг, в русло ручья, девушка сильно ударилась левым бедром и теперь, вся нога, травмированная в прошлом походе зарядом дроби, болит и ноет, отказывается ей служить…
Рустик Слободин тоже стонет, держится за голову и говорит, что ничего не видит правым глазом…
Золотарев держится очень агрессивно, все порывается куда-то бежать, а одежду Дубининой отдавать не хочет…
Коля Тибо-Бриньоль что-то совсем затих в снеговой пещерке, на лапни-ке…

С больной ноги Люси Дубининой сняли носок, разрезали штанину и рас-терли ногу. Но боль не утихла, а нога распухла. Носко снова надеть не удалось. Поэтому разрезали чей-то свитер, его половиной замотали девушке ступню, а злополучный носок надели на правую ногу поверх другого носка. Но легче от этого не стало...

Надо что-то делать!!!
Глядя на все это, Игорь Дятлов принимает решение: нужно вернуться в страшную палатку и принести теплые вещи, продукты и спирт. Спитом расте-реться, одеться покушать хоть немного, у костра досидеть до утра, при свете забрать в палатке лыжи и возвращаться к «лабазу»!.

В условиях похода группу делить нельзя – это закон! Игорь помнит его, но другого выхода не видит. Ребята замерзают!!! Другого выхода, чем сходить к палатке, оставшейся где-то в ледяном мраке выше по склону, Дятлов сейчас не видит. И он разделяет группу.

ВЕРСИЯ ОЧЕВИДЦА (часть3)
Назад к палатке, сквозь ночь, пронизывающий ветер и леденящую стужу, отправляется сам Игорь Дятлов. С ним вызывается идти Зина Колмогорова – девушка физически крепкая, рослая и одетая более-менее плотно. Как ни стран-но, с ними увязался Рустик Слободин, который, несмотря на травму, еще дер-жится на ногах и упрямо твердит: «Я дойду…»

В овраге замерзшего ручья с лежащим Колей Тибо-Бриньолем и так и не оправившейся от ужаса, обезножевшей Люсей Дубининой остается Саша Коле-ватов. Там же оставили Золотарева, который так и норовит ринуться в драку и подозрительно угрюм…

А чтобы не заблудиться в темноте и вернуться назад, Игорь Дятлов распо-рядился разжечь еще один костер – сигнальный, у кедра. Два Юры, Дорошенко и Кривонищенко, рослые и сильные парни решают заняться этим…

И трое уходят в ночь, навстречу ветру вверх по склону, плохо одетые, практически босые. Оказывается, полтора километра вверх – совсем не то что бегом вниз. Ветер бьет в лицо, норовит сбить с ног, опрокинуть на спину. И стужа… Любая стужа стискивает тело, забивается под свитер, сковывает дви-жение…
Хочется лечь, закрыть глаза и свернуться клубком…
Нет сил идти…

А они идут…

Первым упал Рустик Слободин. Закружилась голова, уцелевший глаз за-волокло мутью, и жесткий как терка, холодный снег ударил в лицо. Какое-то время парень еще ворочался в сугробе, пытался встать, а потом затих…

Двое идут вверх по склону…
Игорь устал, невыносимо устал, он буквально выдохся. Вот, какие-то три малюсеньких чахлых березки впереди. Сейчас он присядет, а потом встанет и пойдет дальше…
Он не встал. Ветер опрокинул его на спину. Игорь ухватился за ствол од-ной из березок, напрягся для того, чтобы встать, и последние силы покинули его…

Дольше всех прошла Зина Колмогорова. До палатки оставалось всего ни-чего, вот уже и слабо мерцающий фонарик, оставленный Люсей у палатки, ви-ден…
И в этот момент новая волна ужаса обрушивается на девушку. Что-то страшное, неотвратимо гибельное почудилось ей впереди…
Она закричала, рванулась вперед и полетела в снег, неловко подогнув го-лову. Что-то хрустнуло в затылке, из горла хлынула кровь…
Зина попыталась встать, но не получалось, обмороженные пальцы вязли в снегу.
Девушка повалилась на правый бок и потеряла сознание…
Последний удар «инфразвукового свистка» накрыл ее…

Стужа убила всех троих…

Тем временем два Юры пытались у кедра развести новый костер. Подса-живая друг друга, обрываясь и падая, срывая кожу с рук, они лезли на этот кедр, хватались за ветки и, обламывая их своим весом, падали на утрамбованный снег…
Спички были в кармане, а вот нож остался у ручья – Золотарев и Колева-тов там пытались отогреть у костра Дубинину…
Наконец, костер запылал…
Все ветки в костер…
Костер – это тепло, это жизнь…

Да не видели они никакой кучи валежника, даже не знали о ней в темном лесу, в котором раньше никогда не были…

Пока разжигали костер на веру у опушки, бедные парни так промерзли, что не чуяли ни рук, ни ног…
Как странно… Вот оно, пламя, а оно совсем не греет, даже если засунуть в него руки… Даже ожоги от пламени совсем не болят на отмороженных руках…
Негнущимися пальцами Кривонищенко пытается просушить носки над огнем и роняет их в костер. Теперь он совсем босой, и стужа тут же вгрызается в голые ступни…

Костер горит больше часа, а ушедшие к палатке еще не вернулись…
Бесполезно залазить на ветки кедра и всматриваться в беснующуюся вет-ром жуткую ночь. На склоне не видно ни зги, но Юра Дорошенко забрался на кедр и смотрел.
А потом он упал рядом с костром и не смог встать, потерял сознание от усталости и слабости…
Юра Кривонищенко хочет подползти к товарищу, поднять его. Но сил то-же нет, а согревшееся наконец-то тело расслабилось и хочет только одного – спать… И Юра засыпает, привалившись к кедру…

В овраге ручья – тишина, прерываемая только частым, запаленным дыха-нием и тихими сторонами Люси Дубининой. Девушка плачет от боли и пережи-того ужаса, никак не может понять, где она находится, что с ней происходит…
А Игорь Дятлов, Зина Колмогорова и Рустем Слободин все не возвраща-ются…
– Сидите здесь, никуда не уходите, – говорит Саша Колеватов. – охраняй-те Колю… А я пойду проверю, как там Юры наши? А вдруг ребята уже верну-лись от палатки, принесли вещи, одежду, и сейчас сидят у огня?

К этому моменту Золотарев успокоился, и его можно оставить с Люсей и Колей…

С ножом в руке Колеватов выбирается из оврага. Выбираться плохо, стен-ки осыпаются постоянно… Приходится хвататься за торчащие из снега пучки прошлогодней травы. Золотоарев подсаживает Колеватова наверх.
Проваливаясь в снегу, Саша пробирается по темному промороженному ле-су в сторону костра. И что же он видит?

Игорь Дятлов, Зина Колмогорова и Рустем Слободин не вернулись. Костер догорает. А Юра Кривонищенко и Юра Дорошенко лежат у затухающего огня…

Саша Колеватов трясет их, переворачивает…
Оба холодны, как снег. Замерзли…

Какое-то время Саша всматривается в темень в сторону горы и вдруг по-нимает, что ребята не придут. Никогда. Они погибли там, на склоне этой про-клятой Горы Мертвецов…
Ножом он срезает одежду с мертвых Юр и возвращается в овраг.

Половинкой брюк Кривонищенко дополнительно утепляют ногу Люси Дубининой, остальное распределяется между троими.
– Ну, как там? – спрашивает Золотарев.
– Там все умерли, – отвечает Колеватов. – Мы тоже умрем, если останемся здесь… Надо идти к тому костру, пока он совсем не погас.

Он подходит к неподвижному Коле Тибо-Бриньолю, взваливает его на спину и направляется к склону оврага.
– Помогите мне, – просит он.

Золотарев пытается подсадить его с ношей наверх. Дубинина стоит ря-дом…
И в этот момент накопившаяся над оврагом масса снега сходит вниз, об-рушивается всей толщей маленькой лавины, наваливается и погребает всех под собой…
Под тяжестью снега трещат ребра Золотоарева и Дубининой, прижатых к заледеневшему ручью…

Люся Дубинина пытается вырваться из снежного плена, ей не хватает воз-духа. Она судорожно открывает рот, и тут же масса снега впечатывает девушку подбородком в лед.
От боли в откушенном языке Люся теряет сознание…
Между прочим, когда откусываешь язык, это очень и очень больно…
Последнее, что почему-то промелькнул в угасающем сознании Люси, бы-ли вкусные пирожки, которые мама всегда пекла на Первое мая…

Темнота… Боль… Небытие…

Живых не осталось.

И только ветер, стылый ветер бушует над склоном горы…

Ненужный фонарик светлячком тлеет рядом с палаткой, в которую группа Дятлова больше никогда не вернется. Потом замерзнет батарея, и он погаснет…

http://www.reibert.info/forum/showthrea … amp;page=3