1942 годЪ.:
К 21 июня германское командование закончило подготовку второй частной операции. В ней должны были принять участие 13 дивизий из состава 6-й полевой и 1-й танковой армий. Главный удар наносился из района Чугуева по правому флангу и центру 38-й армии. Здесь на Купянском направлении была задействована ударная группировка в составе трех танковых, трех пехотных и одной мотодивизии. Вторая группировка, насчитывавшая 3 пехотные дивизии, изготовилась в районе Балаклеи. Еще 3 дивизии сосредоточились южнее Изюма против 9-й армии.
В распоряжении генерала Москаленко на этот раз имелось 7 стрелковых и 1-я истребительная дивизия, 1 мотострелковая, 6 танковых бригад – около 200 танков, 15 полков РГК. На тыловом рубеже армии по реке Оскол был развернут 52-й полевой укрепленный район, в составе шести артиллерийско-пулеметных батальонов.
Действовала здесь и 16-я инженерная бригада РГК спецназначения, «оснащенная», кроме всего прочего, собаками – истребителями танков. «Напряженно работали в эти дни политорганы и парторганизации… И добивались еще большей боеготовности частей и подразделений».
Как утверждает сам Москаленко, «мы знали, где готовится новое наступление… мы установили и направление главного удара, подготовленного врагом». [248] Очень важно также то, что генерал обладал обширными познаниями в военном деле, например: «Принцип обороны прост: стоять насмерть. Так должен был
стоять стрелок, пулеметчик, минометчик, каждый воин… Погибал его товарищ, убит командир, но он должен по-прежнему делать все, чтобы уничтожать врага. Он не должен отступать ни на шаг. Таков приказ… Да, нам предстояло стоять насмерть».
Правда, что касается всякой остальной мелочи, ну там оборудовать позиции, установить заграждения, то на это, как всегда, «…не хватило времени… не успели».
22 июня после часовой артподготовки и ударов авиации германские дивизии перешли в наступление. Причем атаковали как-то особенно страшно: на советские позиции
«…ринулась лавина пьяных, дико орущих гитлеровцев. Вместе с пехотой в атаку в большом количестве шли танки (тоже, наверно, с пьяными экипажами. – Авт.) . В воздух поднимались одна за другой группы фашистских самолетов (с пьяными, надо думать, пилотами. – Авт.) … Ценою тяжелых потерь, буквально устилая свой путь трупами и подбитыми танками, наступающие к полудню смогли форсировать реку Великий Бурлук».
Поэтому войска Москаленко и сам генерал «стояли насмерть» совсем недолго. Уже к концу дня 38-я армия была расчленена и отброшена со своих позиций, еще сутки спустя ее части, чтобы избежать окончательного окружения и разгрома, начали переправляться на восточный берег реки Оскол. Три левофланговые дивизии отступали разрозненно и неуправляемо, реку им пришлось форсировать в дневное время, под бомбами и вплавь, бросив всю тяжелую технику и вооружение. За Оскол пришлось отвести к 26 июня и правый фланг 9-й армии. Правда, захватить плацдарм немцам не удалось: у Тимошенко имелись в резерве еще 3 танковых корпуса.
У Паулюса не получилось организовать «котлы» на правом берегу Оскола, однако его армия нанесла несомненное поражение войскам двух советских фронтов, существенно улучшила свое оперативное положение и заняла выгодные позиции для последующих операций.
[249]
Посрамляя гитлеровских стратегов, маршал Москаленко, накопивший «драгоценного опыта», указывает, что основная цель операции «ФридрихусII» немцами достигнута не была – они не захватили плацдармы на восточном берегу реки Оскол, «и помешала тому стойкость советских войск в обороне, перечеркнувшая расчеты
немецко-фашистского командования».
Между тем Гальдер 24 июня 1942 года с удовлетворением зафиксировал в дневнике:«Операция «Фридерикус II » выполнена, цель достигнута». Добившись своих целей в полосе Юго-Западного фронта, немцы приступили к переброске танковых и моторизованных дивизий 1-й танковой армии в Донбасс для подготовки наступления на Ростовском направлении.
Вл. Бешанов "1942. год - учебный"
