Это заявление кажется нелепым, но факт остается фактом — такие милые украинскому сердцу американские друзья а точнее их «летающие» предки, успели повоевать с украинцами, да еще и в первые годы национального пробуждения. То есть в период гражданской войны.
Что же привело янки в украинское небо? То же самое, что и сейчас — страсть к различным историческим заокеанским миссиям. Будущий президент США Герберт Гувер, как глава организации АРА (American Relief Administration — Американская администрация помощи странам Центральной и Восточной Европы), увидел определенные «стратегические интересы США» на бывших восточных границах Российской империи, а точнее в Галиции.
Центром американской миссии стал Львов, откуда только что были выбиты украинские отряды Витовского. Не разобравшись в тонкостях национально-освободительного движения украинского народа, американцы получили приказ помогать полякам в их борьбе с ЗУНР. Миссию летчиков возглавил майор Мерион Купер.
Любопытно, что американские вооруженные миссионеры представляли галичан исключительно как большевиков и совершенно не поддержали их горячего стремления к национальной самостийности. Галичанской самостийности летчики Купера противопоставляли прицельное бомбометание. Так украинские черноземы впервые взрыхлили американские бомбы.
Когда армии Й. Галлера и Я. Ромера отбросили Украинскую Галицкую армию за Збруч, майор Купер написал рапорт с прошением отправить его воевать с русскими в Архангельск. Но американца оставили во Львове... создавать польские ВВС. Из 15 имеющихся у Пилсудского летательных аппаратов в готовности оказался только один, естественно, не хватало и летчиков. Тогда, после встречи с Пилсудским, Купер пишет рапорт о необходимости перевода из Франции американских летчиков, имеющих опыт боевых полетов.
Первую польскую эскадрилью имени Костюшко составляли одни американцы во главе с майором Цедриком Фаулентроем. Поляки входили лишь в обслуживающий персонал. Но, по сути, это было первое американско-польское военное соединение четкой антироссийской направленности. Прошли годы, а у польских жолнежей так и не изменилось ни отношение к России, ни подобострастие к американцам.
Подготовка личного состава велась тщательно. Первым вербанулся из Латвии лейтенант Кроуфорд. В наблюдатели напросился опытный летчик-разведчик из 96-й эскадрильи лейтенант Келли. Переброску своих военных янки не афишировали, и летчики добирались на место в форме рядовых пехотинцев в вагонах Красного Креста как больные тифом.
В сентябре 1919 года мнимые «тифозники» уже обживали аэродром в Мокотове. Американцы, привыкшие к парижской роскоши, увидев местные прелести, приуныли. Их боевой дух пытался поднять сам Пилсудский, аргументируя то словом, то рюмочкой.
Поляки готовились к войне с Советами, и эскадрилья вошла в состав 2 авиагруппы, готовящейся к наступлению на Киев. На вооружении эскадрильи были трофейные «Альбатросы» и «Фоккер», а также французские «Брегеты» и итальянские «Балилы».
В качестве демонстрации польской военной мощи перед началом войны во Львове был проведен парад. Участвовали в нем и американцы, да еще как участвовали! Во время полета потерпел крушение и разбился самолет лейтенанта Грейвза, летчик погиб.
Кстати, предки тех галичан, которые сегодня спят и видят себя в окружении НАТОвских солдат, весьма негативно отнеслись тогда к американцам. Ведь они были заодно с поляками, а значит — с врагами. Мюррей писал в своих мемуарах, что «население Каменца испытывало откровенно враждебное, пускай и сдерживаемое отношение». По всей видимости, сдержанность местные демонстрировали не всегда. Кто-то сжег авиационный ангар, потом сгорели авиамастерские, были повреждены несколько самолетов.
После перевода аэродрома на новую базу под Гусятин американцы перешли к активным военным полетам. Первой массированной бомбардировкой стал удар по красным частям под Баром. По мере продвижения польской армии сдвигались на восток и базы американских летчиков. Они побывали в Микулинце под Тернополем и в Полонном под Ровно.
Янки бомбили и обстреливали Житомир, Радомышль и Бердичев. Крупной авиационной атакой отметились американцы под Чудновым. 26 апреля лейтенант Шерсбери прикрывал с воздуха выехавшего на фронт Пилсудского.
После взятия поляками Киева американцы перебазировались в Белую Церковь. Их эскадрилью потрепали. В бою с кораблями Днепровской флотилии были подбиты летчики Брукс и Рорисон, едва не погиб сам Купер.
Американцы просили у «почетного члена эскадрильи» посланника США в Польше Хью Гибсона о помощи. В Киев перебросили новое количество авиаторов, прибыли новые «Балилы» и французские «Брегеты».
После кровопролитных боев советское командование решило перебросить «на борьбу с панской Польшей» Первую Конную армию. Запахло жареным, а жареное американцы не любят.
Первыми из Киева рванули миссии американского Красного Креста, потом побежали продовольственный советник польского правительства Э. Дюранд, руководитель железнодорожной миссии США полковник Ч. Гаскелл, представитель АРА Дж. Грегг. Купер предлагал сражаться до конца, но его призывы воспринимались скептически. Теперь американские базы ВВС появлялись в западном направлении.
Под Фастовом отряды Буденного едва не захватили всю базу вместе с самолетами. Тогда янки недосчитались лейтенанта Вебера.
Под Казатиным американцы вновь едва не попали в мешок, когда к аэродрому прорвались эскадроны буденовцев, и Фаулентрой чудом увез летчиков и аппараты на железнодорожных платформах под обстрелом. Но все же активность авиаторов была большой. Они сбрасывали оружие и боеприпасы окруженным польским частям, вывозили офицеров, вели разведку и бомбардировки. Самыми бессмысленными были «акции возмездия», когда под Липовцем и Ружиным на Виннитчине летчики просто расстреливали мирных крестьян и бомбили села.
Летом 1920 года американцам прибыли новые двухместные французские самолеты «Роланд», но разведку они предпочитали все же вести на скоростных немецких.
Постепенно и красные освоили тактику борьбы с летчиками. Во-первых, появились и советские аэропланы, а во-вторых, конники применяли особые приемы, когда одна часть с пулеметами скрывалась в засаде, а вторая клубами пыли, имитируя передвижение крупной группы войск, привлекала внимание летчиков и выводила их на засаду. Американцы стали нести большие потери. Только за два месяца погибли Цицерски, Келли, были подбиты Фаулентрой, Кроуфорд.
А вот майор Купер попал в плен. Обнаруженных при нем документов хватило бы на три расстрела, но майора спасла американская смекалка. Купер сообразил, что красноармейцы с уважением относятся к заморским пролетариям, и тогда сын крупного флоридского плантатора назвался рабочим Френсисом Мошером из пролетарского Чикаго. Купер рассказал душещипательную историю, как его принудили идти на войну, а офицерскую форму он украл у Красного Креста. Самое удивительное, что ему поверили не только рядовые бойцы, но и комиссары, члены особого отдела, и даже писатель Исаак Бабель, фактически летописец Первой Конной, оставивший мемуары о встрече с американцем. В пользу Купера сыграли и его обожженные во время катастрофы на германском фронте руки. В нем все увидели заблудшего пролетария.
Американцы помогали полякам вплоть до броска Тухачевского на Варшаву, да, собственно, и дальше. Так что к «чуду на Висле», где были остановлены красные, приложили руки и американцы.
Такой была первая боевая встреча американцев с Украиной и украинцами.
