1942. В немецкую траншею ночью заскакивает... нет, не башкир - татарин. Хотя мож и башкир, кто вас там разберет. На непонятном языке объясняет, что он против Сталина и хочет быть в вермахте. Его не расстреливают на месте и не отправляют в концлагерь, а ведут к командиру роты. Тот своей волей, без указки гестапо, разрешает ему остаться в том отделенье, которому он сдался. Германские солдаты относятся к нему как к боевому товарищу, пополнение через несколько месяцев вообще принимает за арийца. Воюет успешно и жестоко.

Отредактировано Всеволод (2013-04-29 09:06:38)

Рассказчик потерял его из виду, будучи раненным под Сталинградом.

Да ,любопытный случай, судьбы человека 

Случай весьма известный. Его сын потом был американским послом в России.

Про татарина тут:

http://militera.lib.ru/memo/german/zieser_b/03.html

"Однажды ночью мы услышали, как кто-то слоняется вблизи наших окопов. С оружием наготове мы прислушались. Прежде чем понять, что происходит, мы услышали ясный спокойный голос:
— Друзья! Не стреляйте! — Незнакомец продолжал повторять эти слова, пока один из нас не ответил. [132]
Затем Францл вылез и подошел к этому человеку.
Он был дезертиром, хотя и не совсем обычным. Напряженным голосом, на довольно хорошем немецком, он сказал, что ждал этого момента уже давно. Красные расстреляли его отца и братьев, обвинив их в саботаже, и теперь он желает только одного: мстить. Мы никогда не пожалеем, если позволим ему воевать на нашей стороне, добавил он.
— Вам придется объяснить это нашему командиру, — сказал Францл. — Сами мы ничего не сможем решить.
Мы не знали, что и думать. Францл привел его в штаб роты, а через пару дней он был приписан к нашему взводу. Его одели в германскую форму и дали карабин. Штрауб сказал, что мы должны его проверять; нам было приказано ни в коем случае не упускать его из виду.
Был был смуглый узкоглазый татарин, и он никогда нас не подводил. Мы звали его Зеф. Он оказался отчаянным храбрецом, всегда первым вызывался на самые опасные задания, а когда доходило до рукопашной, бросался на врага, как дикий зверь.
Однажды мы наткнулись на бесконечную колонну военнопленных, которые шли в лагерь интернированных. Не говоря ни слова, Зеф рванулся вперед: он заметил человека, который был ему знаком. Прежде чем мы успели опомниться, он стал бить этого человека прикладом винтовки по голове, превратив его лицо в бесформенную массу.
Когда лейтенант Штрауб узнал об этом, он накричал на Зефа:
— Если такое еще повторится, я отправлю тебя в лагерь военнопленных!
Потом Зеф объяснял, что узнал пленного — тот был одним из самых гнусных палачей, когда-либо ходивших по земле, — и у него нет сожаления по поводу его убийства.
Тем не менее этот случай, похоже, охладил его жажду мести; после него Зеф вел себя более уравновешенно; его фанатичная мстительность ушла, и он вел себя в бою так же, как другие солдаты регулярных войск, [133] хотя и с огромной напористостью. Его отношение к нам тоже изменилось. До сих пор мы больше общались между собой, а к нему относились скорее с недоверием, чем с симпатией. Теперь же он открылся и очень хотел подружиться, и мы в конце концов приняли его. Он был немногословен, но, если ему нужно было что-то сказать, это было что-нибудь важное. Многие из наших солдат были обязаны своей жизнью Зефу благодаря его острому зрению и способности чувствовать опасность."

А вот тут судьбы еще поинтересней.

http://militera.lib.ru/prose/russian/gi … index.html

Ага.

http://militera.lib.ru/memo/other/corti/01.html

Изрядно потрепанная белорусская дивизия, расположенная напротив нас, внезапно была заменена свежей частью, состоящей сплошь из новобранцев — узбеков и татар. Очень скоро в нашем [17] расположении появились и первые перебежчики. Они в один голос говорили о готовящемся грандиозном наступлении{3}. Это были маленькие узкоглазые человечки с желтыми морщинистыми лицами. Потомки монголов из Золотой Орды Чингисхана, они с трудом подчинялись жесточайшей дисциплине, которой требовали их русские командиры. На допросе один из дезертиров рассказал, в доказательство продемонстрировав шрамы, что «товарищ офицер» обычно, вместо того чтобы окликнуть солдата по имени, подходил и хлестал его по лицу. Они были плохо одеты и вооружены, видимо, их считали не чем иным, как пушечным мясом, то есть материалом, не обладающим какой бы то ни было ценностью. У них даже не было гимнастерок, поэтому многие, чтобы защитить себя от холода, запихивали под подкладку шинелей сено.

Обычное дело . Есть примеры со всех сторон . Вспомни как толпа тащится когда на концерте заезжий певец на ломаном языке что то кричит . Сразу + 10 к симпатии . Не повзрослевшим очень нравится когда их вкусы разделяет еще кто то . Негодяи этим пользуются в пропагандистских целях . Попытка Рексфокса потроллить по поводу " интернационализма" коммуняк - не защитана .

Что интересно, в этих мемуарах - чудеса героизма и стойкости главных героев.
Ослепительные победы немецкого оружия, тысячи пленных и т.д.

И если в 42, успехи были просто огромными, то в 44 - они стали феерическими.

Собственно, кроме Отто Кариуса - и читать некого.

Для большего числа его советских однополчан она месяцем на передовой и заканчивалась...

У Вас есть данные, что фриц врет? Озвучивайте.

Уж на подноску-то патронов пленных они ставили на счет раз, в том же Сталинграде. По документам. Советским.

Их и назад брали, правда уже в штурмовые части. В том же порядке.
Бардак, в общем.