ЕКАТЕРИНА I Алексеевна (Марта Скавронская)
Происхождение Марты точно неизвестно.
По некоторым сведениям, она была дочерью латышского крестьянина Самуила Скавронского.
Родилась она неподалеку от Крустпилса.
Мать — крестьянка Краукле (то ли кличка, то ли название хутора — настоящих фамилий крестьяне тогда не имели).
Совершенно не ясна национальность Марты.
Вернее, ясно, что ее мать была латышкой, а вот отец... то ли литовец, то ли поляк, то ли латыш или немец — одним словом, «лифляндец», как тогда такая «голь безродная» себя называла.
Ее мать, овдовев, время от времени жила у своей сестры в Якобштате.
Стесненные обстоятельства заставили отдать Марту в услужение пастору Дауту, от которого она поступила к мариенбургскому (нынешний город Алуксне) суперинтенданту (благочинному) Эрнесту Глюку, где получила воспитание вместе с его дочерьми, где она одновременно была прачкой и кухаркой Пастора Глюка.
Что Марта делала в детстве — неизвестно, если не считать злобных анекдотов, в которых ее изображают как кабацкую шлюху.
Однако это не может соответствовать действительности, так как столь педантичный и просто помешанный на вопросах нравственности и порядка человек, как лютеранский пастор Эрнст Глюк, никогда бы не принял в свой дом, а тем более не удочерил бы девушку с запятнанной репутацией.
Судя по тому, что Марта помогала Глюку при переводах с немецкого на русский, она имела хорошее для женщины того времени образование — умела читать, писать и знала пару иностранных языков, что в то время воспринималось как прекрасное образование даже для женщин благородного происхождения.
Так что нет никакого основания говорить о ее необразованности или глупости.
Точно так же, как безосновательны басни о том, что Петра пленила «секс-бомба», с которой он объяснялся лишь жестами.
По другим — она была дочерью шведского квартирмейстера И. Рабе.
В начале Северной войны, когда в Мариенбурге появились шведские войска, Марта вышла замуж за шведского драгуна.
Полагают, что он был полковым трубачом, откуда Марта приобрела прозвище Трубачовой.
Драгуна на следующий день затребовали обратно в полк, и тем брак был расстроен.
Скавронская-Трубачова осталась по-прежнему в семье пастора.
В 1702 после взятия Мариенбурга (совр. Алуксне) русскими войсками семья Глюка попала в плен, будущая русская императрица стала военным трофеем и оказалась сначала в обозе Б. П. Шереметева, а затем у А. Д. Меньшикова.
Около 1703 ее заметил Петр I и пленился красотой Марты.
Она стала одной из его любовниц.
Постепенно отношения между ними становились все более близкими.
"Пленный" Глюк профессорствовал в Москве.
Марта (вскоре крещенная по православному обычаю под именем Екатерины Алексеевны) отличалась веселым, ровным, ласковым характером; она легко приспосабливалась к капризам Петра, мирилась с его вспышками беспричинного гнева, умела помогать во время приступов эпилепсии, легко делила с ним трудности походной жизни.
Одинокий и несчастный в личной жизни, Петр все больше привязывался к Екатерине, признавал рожденных ею от него детей.
Екатерина не принимала непосредственного участия в решении политических вопросов, но имела на царя определенное влияние, в частности, считается, что она нередко выступала перед царем заступницей Меншикова.
По преданию, она спасла царя во время Прутского похода, когда русские войска были окружены.
Екатерина передала турецкому визирю все свои драгоценности, тем самым склонив его к подписанию перемирия.
По возвращении в Петербург 19 февраля 1712 Петр обвенчался с Екатериной, а их дочери Анна и Елизавета (будущая императрица Елизавета Петровна) получили официальный статус цесаревен.
В 1714 в память Прутского похода царь учредил орден Св. Екатерины, которым наградил жену в день ее именин.
В мае 1724 Петр впервые в истории России короновал Екатерину в качестве императрицы.
Существует предположение, что царь собирался официально провозгласить ее своей преемницей, но не сделал этого, узнав об измене жены с камергером В. Монсом.
Латвия подарила России двух императриц, ведь правила и дочь Марты и Петра Великого — императрица Елизавета I.
Екатерина I — первая женщина, которая была коронована императрицей российской, и сделано это было еще за год до смерти Петра, в 1724 году.
Вряд ли царь Петр был настолько глуп, чтобы оставить державу и трон человеку, не способному править или враждебному России.
Интересно, что изготовленной по приказу Петра Великого для Екатерины короной короновались все императрицы российские.
Не считали российские императрицы для себя позором надевать корону, которая была сделана для латышской простолюдинки.
Екатерина — императрица
После смерти Петра усилиями Меншикова и при опоре на гвардию Екатерина была возведена на престол.
Поскольку сама она не обладала способностями и знаниями государственного деятеля, при ней был создан управлявший страной Верховный тайный совет, руководителем которого стал Меншиков.
Среди наиболее значительных мероприятий этого времени — открытие Академии наук, заключение союза с Австрией и др.
Став самодержавной государыней, Екатерина обнаружила тягу к безудержным развлечениям: практически все время она проводила на пирах, балах, разнообразных праздниках, что пагубно сказалось на ее здоровье, и почти не интересовалась делами управления.
Перед смертью по настоянию Меншикова, Екатерина подписала завещание, по которому престол должен был отойти к великому князю Петру Алексеевичу, а в случае его смерти к ее дочерям или их потомкам.
Следуя с мужем по дороге в Польшу, в июне 1712 года Екатерина 1 останавливается на одну неделю в Риге.
В числе встречающих царскую чету был и Бестужев.
Он числился российским посланником при дворе вдовствующей курляндской герцогини Анны Иоанновны.
Екатерина просит Бестужева начать розыск своих родственников, но так, чтобы об этом никто не знал.
Отвечая на письма матери из подмосковного Измайлова, Екатерина пишет: «...Петр Бестужев отправлен в Курляндию не для того только, чтоб ему находиться при дворе герцогини, но и для других, многих его царского величества нужнейших дел».
Это ли не подтверждение тайного розыска родственников царицы?
25 июля 1715 года Бестужев докладывает царице, что в Крустпилсе найдена некая Веселовская.
Отец ее, Мерхерт Ган, «жил в польских Лифляндах (в Латгалии), в Калну мызе у... Фелькерзяма...».
Веселовская рассказала, что у царицы было три сестры и брат.
Одну из сестер звали Дорота (Дарта), она замужем за католиком Сковоротским и имеет детей.
Младшая из них, Катрина, жила до 12 лет у своей тетки Марии-Анны Веселовской в Крустпилсе — «...ее взяли шведы...».
Это был пастор из Мариенбурга (Алуксне) Эрнст Глюк.
Он привез Катрин в свою большую семью, и 12-летняя девочка начала работать служанкой и «портомоей», зарабатывая на хлеб.
Кстати, он перевел Библию на латышский язык.
Екатерина решает отправиться в заграничную поездку с Петром 1 — по родным местам.
В декабре 1715 года царица пишет губернатору Риги: «Прикажите в Курляндии приготовить фураж по рижской дороге до Мемеля, для нашего обоза на 150 лошадей...».
Когда Петр путешествовал один, хватало и 60.
Через трое суток после прибытия Петра, 4 февраля 1716 года, показался в Риге и обоз царицы Екатерины.
Она остановилась во дворце мужа, а свита расположилась в приготовленных магистратом Риги квартирах.
Екатерина Алексеевна выслушала подробный доклад Бестужева о тайном розыске своих родственников.
Мысленно она радовалась тому, что уже отдала приказ строить в Саармызе царский дворец.
Будет где разместить своих сельских родственников!
Весной 1721 года Петр с Екатериной снова надолго останавливаются в Риге.
Время проводят в ежедневных балах и пиршествах.
Но поиск продолжается.
Однажды вечером к Екатерине привели плачущую, одетую по-крестьянски женщину.
Увидев царицу в сверкающих одеждах, с орденом Святой Екатерины и лентой через плечо, женщина упала на колени и, плача, просила ее выслушать.
Христина Гендрикова была ее родной сестрой, крепостной крестьянкой!
Она рассказала Екатерине, что у нее есть еще одна сестра — Анна и два брата — Карл и Фридрих.
Наградив Христину деньгами и приказав ей молчать о разговоре и ждать вызова к ней, Екатерина отправила сестру назад, к своей семье в Кегумс, в имение Вульфеншильда.
Вызвав кабинет-секретаря Макарова, Екатерина приказала найти ее отца — Самуила Скавронского.
За дело взялся новый губернатор Репнин.
Искали Самуила долго — и в России, и на Украине, но обнаружить его нигде не удалось.
Зато люди губернатора недалеко от Эзер Вышки (Вишки), что в 18 км к северу от Даугавпилса, нашли старшего брата Екатерины — Карла Самуиловича Скавронского.
(Кстати, «сковрон» по-польски — «жаворонок»!)
Карл переехал к сестре в Петербург, а в 1724 году в Царское Село привезли и его жену Марию с детьми.
Иностранные посланники доносили из Петербурга своим правительствам в 1724 году: «Говорят о приезде одного из братьев Екатерины с семейством его. Это должен быть человек очень простого происхождения...»
«...Племянница царицы показывается в собраниях (Екатерина сделала ее фрейлиной), она назначена в невесты сыну А. Д. Меншикова».
Это девица 14 лет (Софья Карловна — дочь Карла Самуиловича Скавронского), худо воспитанная. Отец ее живет еще в имении Czarnamenys ...»
Старший брат императрицы Екатерины — Карл с женой Марией и детьми:
Антон — 14 лет, Мартын — 8 лет, Ян (Иван) — 5 лет, Софья, Катрина и Анна находятся уже в Царском Селе.
А в Ригу к генерал-губернатору Репнину вновь пробивается Христина Гендрикова.
Она подает письменное прошение своей сестре-императрице Екатерине Алексеевне: «Припадая к ногам вашей ясновельможности, осмеливаюсь просить вас обратить милостивое внимание на меня, бедную сироту... я была в плену в войске... во время войны, которая рассеяла народ наш; по особой милости своей... Всевышний возвел сестру мою в Императорский сан; мы же две остались в крайней бедности... сестра наша... пожаловала на содержание семейства моего жалование и повелела ожидать благоприятного случая... Я ныне живу в деревне Кегум, на земле, принадлежащей... Вульфеншильду, который обращается со мной, как с крестьянкою, и обижает меня...»
«...А как слышал я, что они уже многим о себе разгласили, — пишет Репнин, — и оба люди глупые, мне их удобнее... куда в другое место взять...»
Доложив императрице, секретарь Макаров отвечает Репнину, что надо содержать царскую родню в сокровенном месте и дать им хорошее питание и одежду.
По приказу Репнина, всю семью Гендриковых и брата Фридриха с семьей арестовывают и привозят в Ригу.
Разместив обе семьи в специально нанятом доме, Репнин выставил охрану и запретил им выходить без его ведома куда бы то ни было.
По рассказу Христины Гендриковой, вторая ее сестра — Анна Самуиловна — замужем за Якимовичем (Ефимовским) и живет где-то в Латгалии.
Специально посланный офицер, выдававший себя за прусского, три раза ездил в Латгалию.
Он нашел семью крепостных крестьян Ефимовских на мысе Каменец (Яунаглона, в 4 км к северу от Аглоны.)
Вдова, старостиха Ростовская, только после уплаты Ефимовскими долга в 100 рублей разрешила увезти их.
В Риге — под охраной — были собраны все три семьи родственников Екатерины.
Доложив в Петербург, что «все в сборе», стали ждать курьера.
Курьер прибыл в Ригу 29 января 1726 года и привез «три меха лисьих и пять кусков материи».
Женщинам и детям пошили платья из мягкого материала, а мужчинам — суконные.
21 февраля 1726 года Репнин извещает Макарова: «Сего числа те персоны отправились с сержантом Микулиным (кроме одной латышки, жены Фридриха Сковоронского (орфография оригинала ), с ее детьми и его падчерицами, которые сами слезно просили, дабы их здесь оставить... к тому же... и муж ее отпустил). И дано под них 17 подвод и прогонных денег 56 руб. 10 коп. да в пути на корм 50 рублев, и поделано на них платье и обувь...»
Сохранились документы, свидетельствующие, что в Петербург отправились:
1. Христина Самойловна Гендрикова с мужем Симоном Гендриковым и их детьми: Андрей — 12 лет, Ян (Иван) — 6 лет, Мария — 9 лет, Марфа — 2 года.
2. Анна Самойловна Ефимовская с мужем Михаилом Ефимовским и их дети: Язеп — 15 лет, Ян (Иван) — 13 лет, Екабс — 10 лет, Андрис — 5 лет.
3. Фридрих (Федор) Самойлович Скавронский — один, впоследствии его женят в Петербурге на девице Сабуровой.
В начале 1726 года весь петербургский двор гудел от сплетен и пересудов — откуда у императрицы Екатерины Алексеевны взялась многочисленная родня?
Для пресечения кривотолков пришлось обнародовать указ, запрещающий под страхом смерти сплетни об императорской фамилии.
Авторы разных мемуаров и версий спорят о том, кто была императрица по национальности — шведка, немка, полька, литовка, белоруска или все-таки латышка из Латгалии.
Своим приближением родственников-латышей из Латвии Екатерина ясно показала: она латышка.
http://skola.ogreland.lv/istorija/slovo/lv089.htm
Литература:
Семевский М. И. Царица Катерина Алексеевна, Анна и Виллим Монс. Л., 1990.
Белявский В. С. Екатерина I. Золушка на троне России // На Российском престоле: Монархи Российские после Петра Великого. М., 1993.
Анисимов Е. В. Россия без Петра. СПб., 1994.