The Financial Times
Сэр,
Стефан Уэгстил (Stefan Wagstyl) справедливо критикует недавно распространившийся в России взгляд на пакт Молотова-Риббентропа как на тактический ход, предпринятый Сталиным с целью подготовиться к войне против Гитлера, но неправильно называет причину ("Тень Сталина по-прежнему нависает над Восточной Европой", 31 августа).
До заключения пакта правительства стран Запада во главе с британским правительством (а также и с лондонским Сити) всячески потворствовали Гитлеру. Вот что писал лорд Ллойд, оправдывая акт объявления войны Великобританией в своей книге "Британский сценарий":
"Какими бы отвратительными ... ни были методы [Гитлера], какими бы лживыми ни были его дипломаты, какими бы ничтожными он ни считал права прочих народов Европы", в конечном итоге примирение все же не исключалось. Почему? А потому, что Гитлер действовал в якобы существовавших общих интересах защиты "традиционных институтов и обычаев" от коммунизма.
Заключив пакт с Гитлером, Сталин смог уничтожить репутацию гитлеровской Германии как оплота в борьбе с большевизмом. За один день Сталин сделал для борьбы с популярностью Гитлера в правящих кругах западных стран больше, чем за долгие годы - все лекторы и проповедники, вещавшие о "зле нацизма". Как в то время сказал лорд Ллойд, "заключение германо-советского пакта устранило малейшую возможность почетного мира [с Гитлером]".
Без этого пакта Советы могли бы не только вступить в войну намного раньше, чем это случилось, но и вступить в нее при спокойном нейтралитете Великобритании и Франции (так и было, когда в Испании началась гражданская война). Это обеспечило бы Германии возможность приобретать товары по всему мировому рынку. Ведь Сталин хоть и ругал британцев за нежелание открывать второй фронт, он мог бы и поблагодарить их же за блокаду Германии королевским британским флотом.
Таким образом, пакт Молотова-Риббентропа был не просто тактическим ходом. Это был блестящая стратегическая победа. Как таковую его и надо праздновать.
Джордж Холлэм, кафедра международных деловых связей при Гринвичской школе бизнеса (Лондон)
