"Я выступаю за то, чтобы иностранное усыновление ушло в прошлое... Почему американцы в таком количестве берут себе детей? Китайцев, эфиопов, россиян? Ответ: они строят будущее своей страны", - говорит уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов
Российско-американский договор, касающийся вопросов усыновления, близок к согласованию - в первой половине июня пройдет третий раунд двусторонних консультаций. По информации МИД РФ, речь идет о регламентации деятельности агентств по усыновлению, гарантии свободного консульского доступа в приемные семьи и сохранении первоначального гражданства детей.
Впрочем, "заграничные" проблемы, с которыми сталкиваются российские дети, - это лишь верхушка айсберга: на исторической родине их куда больше. О том, когда этот лед тронется, и тронется ли он вообще, размышляет в интервью "Итогам" уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов.
- Павел Алексеевич, похоже, институт уполномоченного по правам ребенка у нас сродни МЧС?
- А у нас и есть чрезвычайная ситуация! Каждый год детское население сокращается на 300 тысяч. И в ближайшие 10 лет тенденция сохранится. По оптимистичному прогнозу, к 2025 году у нас будет 22 миллиона детей - это на 5 миллионов меньше, чем сегодня. В прошлом году убито 2000 детей. Страшно, что больше половины гибнет в семьях - как родных, так и приемных. Статистику Следственного комитета при прокуратуре РФ жутко читать: убивают и убивают... Кроме того: 2000 детей в прошлом году погибли в ДТП, примерно столько же от бытовых травм. Разве это не чрезвычайная ситуация?
- И что, каждый раз нужно включать "ручное управление"?
- Самая большая проблема нашего общества - неумение быстро находить эффективные решения. Взять, к примеру, ситуацию с Артемом Савельевым. Мальчика вернули из Америки, и у нас начались переговоры: Минобрнауки говорит одно, департамент семейной политики - другое, заместитель московского мэра по социальным вопросам - третье, прокуратура - четвертое, МИД - пятое, департамент здравоохранения - шестое, а власти Приморья, откуда был усыновлен ребенок, - седьмое. Всего этой историей занимались 22 человека из разных структур. Неделю не могли договориться. Я собрал всех - и за 15 минут мы вопрос решили. А знаете, о чем спорили? Что делать: мальчика отправить в Приморье или его документы прислать в Москву?..
- В последнее время было сразу несколько громких международных скандалов с усыновлением. Из-за чего это происходит?
- Есть проблема в системе иностранного усыновления. Тому, как сейчас все происходит, нет подтверждения в Семейном кодексе. В нем написано, что иностранное усыновление существует в качестве исключения, как мера временная. Ведется эта деятельность на основании договора РФ и на основе принципа взаимности.
- Как раз таких договоров у нас с США и нет...
- Международного договора нет, двухстороннего тоже нет, в конвенциях мы участвуем разных: Россия - в Конвенции ООН о правах ребенка, а американцы ее не признают. Зато США присоединились к Гаагской конвенции по усыновлению, но мы ее не ратифицировали. Принципа взаимности тоже нет: ни одного американца мы не усыновили. Возникает вопрос: как вообще мы ведем эту деятельность, передав за 16 лет свыше 50 тысяч детей в Штаты? В 2006 году, когда за океаном погибли трое наших детей, президент Путин жестко поставил вопрос: надо заключать договор. Ужесточили условия передачи детей на иностранное усыновление. Но американцы выкрутились - договора не появилось. Учитывая этот опыт, я приложил сейчас все усилия, чтобы решить вопрос. Есть договоренность с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, что мы будем эти международные и двухсторонние договоры с другими странами пробивать и заключать. Сегодня такой документ подписан только с Италией: о помощи в вопросах усыновления. Практически нет договоров о юридической помощи по гражданским и семейным делам. Из-за этого и возникают проблемы Беленькой, Ранталы, Захаровой. Нет правового механизма, нет оснований вмешиваться в дела смешанных семей за рубежом.
- В отношениях с Америкой дело удалось сдвинуть с мертвой точки?
- Состоялись две встречи, третья будет в июне. Сначала хотели сделать договор односторонним: американцы усыновляют, россияне отдают. Мы сказали: нет, должна быть взаимность. Они взяли паузу, но потом согласились. Вопрос контроля для них очень тяжелый. Как отказаться от privacy - это же священно и неприкосновенно... А вдруг кто-то, да еще русские, приедет их контролировать. Но все-таки согласились. Американцы говорят, что готовы к договору об усыновлении и к договору о правовой помощи по семейным делам. Нам нельзя отдавать детей без правовых гарантий. А некоторые агентства вообще навострились: вывозят их на так называемые смотрины и не возвращают. Была ситуация: из Брянской области вывезли детей за рубеж и удерживали несколько месяцев. Просто раздали по семьям. С нами так поступать не надо. Россия будет требовать исполнения международных обязательств, заключения договоров. А если кто-то не захочет и продолжит заниматься обманом, то мы сделаем так, что об этом узнает весь мир. Например, когда случилась история с Ингой Рантала, мне пришлось перевернуть и растопить айсберг. Я встречался с помощником президента Финляндии по правовым вопросам, в результате мы договорились о подписании договора. А буквально на днях мне пришло сообщение из МИДа, что финская сторона уклоняется от принятых решений. Считаю, это нечестно. Когда ситуация была острой - они шли на соглашения, а когда все успокоилось - передумали.
- Еще с кем-то удалось выйти на договоры?
- В министерстве юстиции Франции мне подтвердили, что есть проект документа о помощи в семейных и гражданских делах и он передан в Министерство юстиции России. По усыновлению активно работаем с Великобританией, Германией, Испанией, Ирландией. Но, знаете, я выступаю за то, чтобы иностранное усыновление ушло в прошлое. Задайте себе вопрос: почему американцы последние 16 лет в таком количестве берут себе детей? Китайцев, эфиопов, россиян? Почему они тратят деньги на это? Ответ: они строят будущее своей страны. Сегодня в Америке 72 миллиона детей, из них огромное количество усыновленных. И вот когда к 2025 году у нас будет 22 миллиона детей, у них будет около ста - в том числе и за счет наших. Так что надо больше помогать нашим семьям, которые хотят взять детей на воспитание.
Если говорить о приоритетах, то я хочу, чтобы лозунг "чужих детей не бывает" стал реальностью. Мы договорились с Сергеем Шойгу, что телефоны спасения, которые действуют по всей стране, будут в том числе и телефонами спасения детей. Я жил с семьей в Америке полтора года. И вот стоишь с ребенком, обязательно кто-нибудь подойдет и спросит: а это ваш сын? Вот что такое неравнодушие общества! Вторая задача - защитить детей, которые находятся в госучреждениях. Кстати, есть отличные формы - социальные деревни. Я видел такие примеры в Иркутской области, в Красноярском крае. Две-три крепкие семьи объединяются, берут на воспитание 10-20 детей. Строят несколько домов, обзаводятся скотом, получают технику, семена. Дети работают на земле, сами создают продукт, который могут продавать. Они заняты, им в голову не приходит перебираться в город, пробовать наркотики и заниматься чем-то нехорошим. Эту инициативу надо всячески поддерживать.
- Что идет третьим пунктом?
- Работа с детьми с ограниченными возможностями. Для меня сначала было загадкой, когда говорили: "А, это дет-ский интернат второго или восьмого типа". Этими номерами зашифрованы заболевания, часто тяжелейшие. Первый тип - слабослышащие и глухие дети, второй - слабовидящие и слепые, а восьмой - умственная отсталость. Многие заболевания не лечатся, состояние детей можно только поддерживать на определенном уровне. Но надо дать им возможность обучаться в школах вместе с обычными детьми. Это сложно. Я знаю, о чем говорю: у моей старшей сестры четверо детей, и двое из них - инвалиды детства. И я видел, как мой старший племянник сначала ходил в школу, потом его перевели в школу для детей с ограниченными возможностями, потом тихонечко выпихнули на домашнее обучение, и все. Второго ребенка уже даже не отдавали в школу...
- С чиновниками часто приходится встречаться во время инспекционных поездок? Наверное, много нового для себя открываете...
- Я создал так называемый детский спецназ, в который входят хорошие специалисты, по многу лет отработавшие в сфере защиты прав детей. Два-три дня у нас уходит на изучение ситуации. Потом собираем министров, руководителей регионов и предлагаем решения.
До конца года во всех регионах появятся уполномоченные по правам детей, и я перед ними поставлю задачу: знать каждого ребенка в регионе в лицо. Это несложно, начните с тех, которые находятся в учреждениях. Я, например, помню почти всех, с кем общался в детских домах, а на сегодняшний день объездил уже около 200. Закон говорит: ребенку в детском учреждении должны создаваться условия, максимально приближенные к домашним. Вот в детдоме в Азове я сразу обратил внимание, что дети окружили директора и все время обращались к ней "мама Лена". Для меня это показатель. При том, что материальное обеспечение слабое, все чисто, ухожено, организовано по принципу семьи - более того, на базе детского дома создана школа приемных родителей. По средам приходят взрослые, желающие усыновить детей. В результате по 50 детей в год уходят на усыновление. Это колоссальный показатель! В Новодвинске директор - мужчина. Надо еще понимать, что Архангельская область - тяжелейший регион, депрессивный, недофинансирование хроническое. И в этом детдоме очень много детей - больше ста. Кстати, оптимальная цифра - не больше 60, как доказывают ученые. Так вот там дети живут как будто семьями, по 12-14 человек разного возраста, мальчики и девочки. Помещения перепланированы как квартиры. Это идеальная организация. Дальше вижу: в каждой кухне - посудомоечные машины! Спрашиваю у директора: "Спонсоры помогают?" Оказывается, нет, на бюджетные деньги. Интересуюсь: "И что, хватает?" - "Если честно расходовать, то хватает". - "А вы почему не воруете?" - "Да я просто не могу этого делать, потому что сам в детском доме вырос". Меня такие примеры радуют.
- А детей, которые живут в обычных российских семьях, нужно защищать? В последнее время участились разводы, после которых родители буквально похищают своих чад друг у друга.
- Законы требуют уточнений и дополнений. По Семейному кодексу у отца и матери равные права на ребенка: кто первый взял его, тот и прав. Суды, к сожалению, не имеют достаточного арсенала средств, чтобы решать такие вопросы обстоятельно. Сегодня иски о расторжении брака, об имуществе и об определении места жительства ребенка не связаны между собой. Их нужно рассматривать в комплексе, так делается во всем цивилизованном мире. Надо законодательно установить, чтобы судьи сразу решали, с кем остается ребенок. Об этом мы говорили с председателем Верховного суда РФ и о том, что нужно проводить пленумы по семейным спорам - последний раз такой проводился в 90-х годах.
Каждый ребенок имеет право на защиту от злоупотребления родительскими правами. Я бы не хотел сейчас серьезно разворачивать дискуссию о том, насколько наши родители злоупотребляют своими правами. Насколько они имеют право выбирать средства воспитания... Конечно, не должно быть жестокого обращения. Иногда слышу упреки: вот, Астахов запрещает даже шлепать детей. Мы не в Великобритании, которая принимает два закона по поводу того, что считать шлепком, какова должна быть его сила... Мы до этого уровня еще не доросли.
- Как вы относитесь к введению в России ювенальной юстиции?
- Это спорная тема. К сожалению, она обросла домыслами. Все это идет от полного непонимания. Западный опыт не всегда приемлем для нас. Например, американский, когда ребенок подает в суд на родителей за то, что они не разрешили ему смотреть телевизор. Сегодня многое можно решить без всякой ювенальной юстиции. И сам ребенок, кстати, с 14 лет может в суд на родителей подать. А дети любого возраста вправе обратиться в органы опеки и прокуратуру. Суть ювенальной юстиции - защита малолетних правонарушителей. То есть не осуждение, не заклеймение как преступников, а очень сложная, кропотливая работа с ними, дабы предупредить возможный рецидив. Ведь есть дети, которые не понимают, что совершили преступление. Такими детьми нужно заниматься. Я предлагаю дать какое-то время, чтобы общество разобралось в этом явлении. И решить: нужно нам это или нет. Те же выходцы из детских домов становятся или жертвами преступлений, или преступниками. Третий путь, к сожалению, редок.
- Особенно когда бывшие детдомовцы получают от государства квартиры...
- Да, к сожалению, они оказываются неготовыми к самостоятельной жизни, ведь до 18 лет о них заботились воспитатели, за них все делали. Проблема жилья - очень распространенная. Бывают случаи, когда квартиру меняют на ноутбук, мотоцикл или в лучшем случае на машину. Бывает, когда сдают свои квартиры в аренду, а сами живут в одной - общиной, как привыкли в детском доме. В некоторых регионах практикуется постинтернатный патронат, чтобы адаптировать бывшего воспитанника к жизни, чтобы он не лишился жилья. Ведь в нашей стране квартира - больше, чем квартира. К сожалению, когда был бум на строительство жилья, власти не позаботились о том, чтобы сделать закладку социального жилья. Другой аспект: если вспомнить времена приватизации, то в первую очередь хватались социальные объекты: санатории, детские сады и прочее. В одном из детских садов находятся две так называемые ВИП-сауны. Это нормально? Может, эти ВИПы в другом месте помоются?
Когда общаюсь с прокурорами, говорю: добивайтесь возврата детских садов, которых сейчас катастрофически не хватает, а ведь это шаг к детскому неблагополучию. Вижу заявления матерей, которые отдают своих детей на содержание в детские дома на полгода, потому что не могут устроить в сад. Они работают, а детей не с кем оставить.
Семья однозначно имеет главенствующее значение. Сколько крика подняли, когда у Веры Камкиной в Санкт-Петербурге отобрали четверых детей якобы из-за бедности! А она два года сама писала заявления: заберите их в детдом. Это не бедность, это лень! Я просил лично: не лишайте ее родительских прав. Сейчас ее в правах ограничили. Но я ее предупредил: "Вера, ты тоже должна постараться". Спрашиваю: что умеешь делать? Ну, говорит, училась на швею-мотористку. Мои сотрудники купили ей швейную машинку. Я вот, например, будучи студентом, сшил своему сыну джинсовый костюмчик - мне было интересно, я и сделал. Почему она не может?
- Говорят, времена такие...
- У нас выросло поколение, которому семейные ценности не привиты. В 90-е одна часть родителей была занята разборками, другая - работала и детей не видела. А эта повальная мода менять жен... К сожалению, в 90-е многое было разрушено. Но с чего-то же надо начинать. Я верю, что все в наших силах.
